Если на вас нападет тот, кого вы не знаете, то, наверное, на него вы тоже не будете обижаться, а скорее всего испугаетесь.
Но если вы увидите, что ваш друг пренебрегает вашими интересами или тот, кого вы любите, ведет себя с тобой совсем иначе, чем вы ожидаете, то возникает неприятное чувство, которое мы называем обидой.
Следовательно, эмоция возникает из столкновения вашей модели, которую вы набросили на реальность, в данном случае на поведение другого, с реальным поведением этого другого.
Притом необходимо, чтобы этот другой был для вас значим, а может быть любим. Пусть это будет друг, возлюбленная, жена, близкий человек. Каждая из этих категорий людей вызывает в вас некоторые ожидания, как они должны по отношению ко вам.
Как возникает обида ? Можно выделить здесь по крайней мере три элемента:
а) ваши ожидания относительно поведения человека, ориентированного на вас; как он должен себя вести, если он является вашим другом. Представления об этом складываются в опыте общения;
б) поведение этого другого человека, отклоняющееся от ваших ожиданий в неблагоприятную сторону; например, вы ожидаете, что ваш сын должен быть заботливым и вовремя сходить за хлебом, а он уткнулся в книгу и забыл сделать это;
в) ваша эмоциональная реакция, вызванная несоответствием ваших ожиданий и поведения другого.
Мы выделяем эти три элемента, но остается открытым вопрос: почему же мы все-таки обижаемся?
Да просто потому, что считаем, будто другой человек жестко запрограммирован нашими ожиданиями, отрицаем его право на самостоятельное действие.
Стоит подумать, почему он не сделал то, что вы ожидали, как увидите, что у него было нечто такое, что исключало возможность поведения, соответствующего нашим ожиданиям.
Когда дело касается осла, то мы знаем, что это животное лягающееся, что оно может лягнуть в любое время, и оно нами не рассматривается как запрограммированное нашими ожиданиями. Мы его признаем за самостоятельное существо, не зависящее от нас.
А вот своих близких мы не признаем таковыми и от этого на них обижаемся. Значит, из стремления запрограммировать другого и проистекает обида. А если бы мы его признали самостоятельным существом, которое само определяет свое поведение, то у нас не было бы оснований обижаться на него.
Ведь мы не обижаемся на погоду за то, что она вдруг испортилась и расстроила все наши планы! Мы признаем природу независимой от наших ожиданий. А если бы мы считали, что она должна соответствовать нашим ожиданиям, то обижались бы на нее.
Но откуда берется эта установка на то, что другой человек зависит от нас? Почему мы обижаемся именно на тех, кого любим?
Это неукротимое стремление программировать поведение другого и эмоциональная реакция на неудачу происходят из детства. Когда ребенок обижается на родителей, он программирует их поведение в соответствии со своими ожиданиями и наказывает их каждый раз за отклонение от этих ожиданий чувством вины. Ребенок обиделся, плачет, и родители, поскольку они его любят, испытывают вину, которая стимулируется внешними признаками обиды, которые нетрудно прочитать на лице ребенка. Эта вина побуждает к изменению поведения, и родители делают то, что нужно ребенку.
Обидчивость ребенка необходима для нормального развития родителей. Мы привыкли думать о том, что воспитываем детей, но не замечаем, как они нас воспитывают, наказывая нас чувством вины за каждую оплошность.
На стадии детства это оправдано: ребенок помогает духовному созреванию родителей, т. е. превращает их из мужа и жены в папу и маму, вырабатывая у них с помощью своей обиды определенные черты поведения, необходимые для нормального развития подрастающего человека.
Но с того момента как личность ребенка сформировалась, необходимость в такого рода подпорках для созидания здания личности отпадает. Ведь после того как дом построен, леса только мешают жить. Точно так же наша обидчивость — это инфантильная реакция на окружение, воспроизведение детства во взрослом.
Посмотрите на свое выражение лица, когда вы обижены. Ведь оно становится детским и по-детски злым!
Наши обиды питаются энергией магического сознания, атавизмы которого еще остаются у многих из нас до зрелости и даже старости.
Обида является реакцией на дезинтеграцию нашего Я: «он включен в мой круг, составляет частицу меня, он, другой «почти я»; но его поведение не соответствует моим ожиданиям». Внутренняя дезинтеграция всегда переживается мучительно.
Другой способен обидеть меня лишь потому, что я отрицаю его реальность, а он оказывается реален, и притом совсем по-иному, чем ожидается мной.
Обижаясь, я эксплуатирую любовь другого и управляю его поведением, наказывая чувством вины. При взаимодействии двух людей обида одного обязательно дополняется чувством вины у другого, она апеллирует к этому чувству вины. Если же другой не способен на переживание вины, обида становится бесполезной, нефункциональной.
Мы не обижаемся на тех, кто нас не любит.
Познание эмоции обиды, таким образом, предусматривает выделение моих ожиданий, понимание их происхождения, фиксацию информации о реальном поведении другого и, наконец, восприятие рассогласования ожиданий и реальности. Тот, кто может это делать, познает сущность своей обиды.
Обида разрушает наш организм тем, что включает умственную агрессию, мысли, в которых мы наказываем обидчика, и это не может не истощать нашу иммунную систему, которая приходит в состояние готовности участвовать в хорошей драке, предусмотренной древними инстинктами, сохранившимися в человеке привычки.
По материалам: Юрий Михайлович Орлов, "Восхождение к индивидуальности"
